В этом доме полно старых схем. Я помню, как тонула в темноте, боялась, если начну говорить, стылая вода хлынет из меня во все стороны. Тогда-то все и поймут, какое я чудовище.
Теперь прихожу, а они мне улыбаются, рады. Как так получается?
Ещё вижу, как стыд, страх и боль кристаллизовались в лезвие, оно режет мне пальцы, я была бы счастлива провернуть его в глазу дяди. Но, скажем, присутствие сестры меня бы сдержало. Она знает их другими. Что из этого реально? В каком мире я выбираю жить?
В мире с собой.