не оправдывайся, акварель
Чуть дополнила:
В рамках барсумской рулетки.
В начале я подумала, как жаль, что не читала «Помутнение» раньше книг Нуна, которого тема веселых торчков и других искателей ощущений тоже вдохновляет. У Нуна — зашибенные идеи, а у Дика много-много опыта.
Автор показал плавное размытие личности главного героя, это красиво и страшно. Автор даже завершил детективную линию, какой приятный бонус. В конце пришли законы биологии и разложили всех эскапистов по коробочкам.
О, главный герой велик: он — врожденная идея свободы, зависимости и возмездия, он — почва, голубые цветы и смерть в таблетках, он — наркоман и коп, наблюдающий на экране себя наркомана, а еще тот, кто хочет, чтобы стало все как прежде и не помнит как было раньше.
Автор снимает тонкую стружку с моего мозолистого тела.
Очень трогательный момент — главный герой прозрел после удара об угол кухонной полки. Или вот когда другой видел везде дверь и просто восхищался ей. Ну, ту самую дверь. «Жил на свете парень, который целыми днями вытряхивал из волос букашек».
Чертов Джим Баррис фильтрует бензокаин из средства для загара, чтобы впарить кому-нибудь местный анестетик как кокаин. Иной раз, когда я читаю состав очередного гомеопатического препарата, мне кажется, его писал Баррис. И все должны восхититься его образованностью.
Пойду закинусь сamellia sinensis.
Девушка Донна тащится и тащится за грузовиком с кока-колой и мечтает украсть все, что там есть, когда грузовик остановится.
Шестифутовая глыба гашиша шагает по снегу и повторяет: «Ничего… ничего… ничего…»
Не то, чтобы конец был непредсказуем, да жалко их, что уж там. Наверно, во все времена будет жалко. «Новые розетки с защитой от детей, умирают самые сообразительные» (с).
В рамках барсумской рулетки.
В начале я подумала, как жаль, что не читала «Помутнение» раньше книг Нуна, которого тема веселых торчков и других искателей ощущений тоже вдохновляет. У Нуна — зашибенные идеи, а у Дика много-много опыта.
Автор показал плавное размытие личности главного героя, это красиво и страшно. Автор даже завершил детективную линию, какой приятный бонус. В конце пришли законы биологии и разложили всех эскапистов по коробочкам.
О, главный герой велик: он — врожденная идея свободы, зависимости и возмездия, он — почва, голубые цветы и смерть в таблетках, он — наркоман и коп, наблюдающий на экране себя наркомана, а еще тот, кто хочет, чтобы стало все как прежде и не помнит как было раньше.
Автор снимает тонкую стружку с моего мозолистого тела.
Очень трогательный момент — главный герой прозрел после удара об угол кухонной полки. Или вот когда другой видел везде дверь и просто восхищался ей. Ну, ту самую дверь. «Жил на свете парень, который целыми днями вытряхивал из волос букашек».
Чертов Джим Баррис фильтрует бензокаин из средства для загара, чтобы впарить кому-нибудь местный анестетик как кокаин. Иной раз, когда я читаю состав очередного гомеопатического препарата, мне кажется, его писал Баррис. И все должны восхититься его образованностью.
Пойду закинусь сamellia sinensis.
Девушка Донна тащится и тащится за грузовиком с кока-колой и мечтает украсть все, что там есть, когда грузовик остановится.
Шестифутовая глыба гашиша шагает по снегу и повторяет: «Ничего… ничего… ничего…»
Не то, чтобы конец был непредсказуем, да жалко их, что уж там. Наверно, во все времена будет жалко. «Новые розетки с защитой от детей, умирают самые сообразительные» (с).
Вообще можно задать мне пару вопросов, а то я даже не знаю, что еще написать про эту книгу.
А насчет вопросов я подумаю)
Буду бдить!
приходатура еще что-нибудь персонально для вас напишу?)Я, пожалуй, также воодушевлена, как от «Американских богов» Геймана.)